+7 (831) 262-10-70

НИЖНИЙ НОВГОРОД, УЛ. Б. ПОКРОВСКАЯ, 42Б

+7 (495) 545-46-62

МОСКВА, УЛ. НАМЁТКИНА, Д. 8, СТР. 1, ОФИС 213 (ОБЕД С 13:00 до 14:00)

ПН–ПТ 09:00–18:00

Ментальное моделирование объективного пространства носителями культуры и его отражение при переводе(на материале русского, английского и норвежского языков)

Костюченкова Наталья Викторовна - кандидат филологических наук, доцент, Новгородский государственный университет, г. Великий Новгород, Россия

Статья подготовлена для публикации в сборнике «Актуальные вопросы переводоведения и практики перевода».

Процесс отображения действительности на концептуальном уровне сознания, являясь в общем универсальным для всех народов, может быть проанализирован через призму культуры отдельно взятого этноса, что так или иначе учитывается в процессе перевода с одного языка на другой. Профессор О.Г. Почепцов выдвигает гипотезу «принципа пиков», которая заключается в том, что отражению в сознании этноса подвергается «не мир в целом, а лишь его пики»[4, с. 111]. Языковой уровень при этом также характеризуется свойственными данному языку смысловыми представлениями, связанными с культурой и традициями носителей языка. Ю.Д. Апресян говорит о так называемой наивной модели мира. Автор обозначает наивную модель мира как «определенный способ восприятия мира, навязываемый в качестве обязательного всем носителям языка»[2, с. 629]. Ю.Д. Апресян отделяет наивную модель мира от научной системы понятий, характеризуя ее как используемую человеком независимо от его знания тех или иных научных достижений: образ мира, запечатленный в языке, «во многих существенных деталях отличается от научной картины мира»[2, с. 629]. Вместе с тем, ученый не умаляет значения наивной модели мира, поскольку она предоставляет семантике новую интересную возможность — языковые знания можно связывать с фактами действительности не прямо, а через отсылки к конкретным деталям наивной картины мира как она представлена в языке. В результате появляется основа для выявления универсальных и национально своеобразных признаков в семантике естественных языков.

Если говорить об отражении категории пространства в языках, то можно утверждать, что семантика пространственных предлогов и наречий содержит информацию как о пространственных представлениях самих объектов, так и о пространственных отношениях между ними. Р. Джекендофф и Б. Ландау полагают, что в семантике пространственных предлогов и наречий присутствует информация о таких характеристиках объектов, как геометрическая форма объекта, его осевая ориентация и т.д.[5]. Например, предлоги рус. в, норв. i, англ. in несут концептуальную информацию о том, что объект должен иметь внутреннюю часть, в которой может располагаться другой объект. Рус. впереди, норв. fremme, англ. in front of; рус. позади, норв. bak, англ. behind концептуально отражают представление об особой организации объекта, расположенного по оси «впереди — позади»; рус. между, норв. mellom, англ. between указывают на то, что в качестве ориентира может выступать не один, а два предмета. В семантике рус. близко, рядом, англ. near, beside, по мнению Т.Н. Маляр и О.Н. Селиверстовой, отражаются представления либо о членении пространства, либо о расстоянии между объектами[3, с. 118]. Иными словами, вышеперечисленные языковые единицы в разных языках обладают универсальными признаками.

Однако, заключая в себе аналогичную концептуальную информацию о пространственных представлениях объектов и отношений между ними, вместе с тем соответствующие языковые единицы в трех языках могут неодинаково описывать одну и ту же ситуацию, благодаря специфичности наивной модели мира у разных народов (Ср. также: рус. птица на дереве, норв. fuglen er treet, англ. the bird is in the tree). Несмотря на то, что эти высказывания соотносятся с одной и той же ситуацией реальной действительности, они имеют разные значения, так как выражают различия в восприятии этой ситуации носителями разных языков. В русском и норвежском языках образ дерева воспринимается как целостное образование, поэтому внешний предмет представляется русскими и норвежцами как находящийся на поверхности. В английском языке дерево — объемное пространство с внутренне членимой структурой, «вместилище», поэтому обозначаемый предмет, с точки зрения англоговорящих, находится «внутри». Этот факт должен быть учтен при переводе подобных высказываний. Как справедливо отмечает Н.В. Александрович, концептуальный анализ как раз и наделяет переводчика способностью «проникнуть» в когнитивные и эмотивные «слои» текста, в результате чего подобрать наиболее оптимальные средства его перевода»[1].

Таким образом представленная выше языковая иллюстрация характеризует разные способы ментального моделирования, имеющего национальную специфику. Представляется, что наивная картина мира конкретного народа составляется ментальными концептами, преломляющимися через призму культуры данного народа и имеющими свое уникальное отражение в языке. Этот процесс осложняется необходимостью идентификации языковых соответствий при переводе, сопровождающейся, порой, неоднозначностью восприятия исходной информации.

Зарубежные ученые для обозначения ментальных схем мышления используют термин «паттерн» (например, «pattern» у О.М. Уотсона). У.О. Уотсон, исследуя поведение человека в отношении структурирования пространства, выделяет в соответствии с этим три уровня: «инфракультурный» («infracultural») — пространственное поведение человека в его филогенетическом прошлом, послужившее фундаментом, на котором зиждется культура (например, освоение новых территорий в процессе охоты; «предкультурный» («precultural») — освоение пространства с помощью анализаторов (зрения, обоняния, тактильных рецепторов и т.д.), воплощенное в культуре (например, в изобразительном искусстве); «микрокультурный» («microcultural») — структурирование пространства в соответствии с культурными представлениями конкретного народа[6, c. 33‑43]. Автор причисляет паттерны к последнему уровню, имея в виду специфические элементы пространства, организованные в соответствии с установками определенной культуры. Так, паттерны проявляются в особенностях застройки городов: известна японская «интервальная» система расположения улиц и традиция нумеровать дома не согласно последовательности их расположения вдоль улицы, а в порядке их строительства. Ввиду того, что в английской и американской культурах важным элементом внешнего вида улицы является живая изгородь, в этих странах принята «решетчатая» система застройки городов[6, с. 40]. Говоря о проявлениях американских стереотипов, любопытно будет обратиться к исследованию концептов, являющихся базовыми для представителей американской культуры, которое выполнено Н.В. Александрович на основе анализа романа Ф.С. Фицджеральда «Великий Гэтсби». Помимо прочих, она особо выделяет концепт «Дом». С одной стороны, являясь универсальным пространственным концептом любой культуры, «дом» символизирует «освоенное, покоренное, «одомашненное» пространство, где человек находится в безопасности». С другой стороны, дом с садом представляет собой воплощение Американской мечты, поэтому он персонифицируется: «had winked into the darkness (подмигивал в темноте); blazed gaudily on (переливался огнями)» и т.д.[1]. Таким образом, перед читателем образ дома предстает как предмет особой гордости и показатель высокого социального статуса его владельца.

Итак, в процессе перевода необходимо учитывать те неотъемлемые и немаловажные элементы ментальной картины мира, которые коренятся в культурной памяти этноса на протяжении не одного поколения, что, в конечном итоге, не может не отражаться в языке. Такие элементы, в частности, составляют языковую идентичность носителей культуры.

Список литературы

1.     Александрович Н.В. Концептосфера художественного произведения и средства ее объективации в переводе. На материале романа Ф.С. Фицджеральда «Великий Гэтсби» и его переводов на русский язык / http://www.universalinternetlibrary.ru/book/65535/chitat_knigu.shtml

2.     Апресян Ю.Д. Избранные труды. Интегральное описание языка и системная лексикография. Т.2. М., 1995.

3.     Маляр Т. Н, Селиверстова О.Н. Семантика некоторых пространственных предлогов и наречий в русском и английском языках // Съпоставително яезикознание. № 3. София, 1992. С.118‒124.

4.     Почепцов О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира // Вопросы языкознания. — 1990. № 6. С. 110 – 122.

5.     Jackendoff R., Landau B. Spatial language and spatial cognition // Napoli D. (ed.) Bridges between psychology and linguistics. A Swarthmore Festschrift for Lila Gleitman. - Hillsdale, N. Jersey, 1991. P.145‒169.

6.     Watson O. M. Proxemic behavior. A cross-cultural study. Mouton, the Hague, Paris, 1970.