Форматные исследования и переводческие задачи в работе телеканала[10]

Корляков Алексей Владимирович — руководитель отдела форматных исследований и переводов телеканала «ТНТ», Москва, Россия

Статья подготовлена для публикации в сборнике «Актуальные вопросы переводоведения и практики перевода».

Ниша телеканала «ТНТ». Функции отдела форматных исследований и переводов

Я думаю, чем занимается телеканал «ТНТ», даже рассказывать не нужно, потому что все так или иначе смотрели его — хотя бы включали когда-то. Могу сказать всем, что телепроекта «Дом-2» на телеканале «ТНТ» уже не существует (у очень многих людей, когда они в прошлом думали про «ТНТ», наверное, была такая картинка: «Дом-2», который кто-то ненавидел, кто-то любил, но все время от времени хотя бы немного этот проект видели). «ТНТ» — это развлекательное телевидение, это прежде всего комедии, это реалити-шоу. Это канал, который должен создавать хорошее настроение.

Я пришел на канал 16 лет назад, когда на канале были иностранные продюсеры, которые помогали нашим продюсерам обучиться тому, что такое реалити-шоу и как их делают (в частности, мини-реалити), и я набирал группу форматных — тогда —переводчиков. Мы делали переводы: как люди, которые были в штате, так и фрилансеры (был определенный пул фрилансеров, с которыми мы работали). Постепенно я начал понимать, что заниматься чистым переводом сто процентов моего времени мне не так интересно, а интересно развиваться в каком-то другом направлении — и отсюда пошло направление форматных исследований.

Что такое форматные исследования? Это исследования телевизионных форматов. Скажем так: все, что мы видим на телевидении, каждый проект, каждое шоу — это телевизионный формат, права на который кому-то принадлежат. Например, если вы возьмете такой проект «ТНТ», как «Холостяк», — это известный проект Warner Bros “The Bachelor”. Точно так же некоторые шоу, которые вы видели на «ТНТ» какое-то время назад, например «Саша и Маша» и «Счастливы вместе», были адаптациями международных форматов.

Соответственно, что делают компании? Они ищут по всему миру телевизионные форматы, которые могут быть им интересны, причем поиск этот может быть в любой стране — например, вы можете найти в Таиланде или во Вьетнаме известный или неизвестный телевизионный формат. Как вы знаете, «Маска» —“Masked Singer” — корейский формат, который фактически вывел Корею на одно из первых мест в мире по форматным адаптациям. И все стали смотреть на Корею: есть ли там еще какой-то интересный формат, который можно было бы найти и адаптировать.

Соответственно, формат этот покупается, то есть за каждый выпуск мы платим определенную сумму так называемым «форматчикам», то есть компаниям, которые владеют этим форматом.

Поиск форматов. Рабочий день специалиста

В каждой стране есть несколько ключевых distribution companies, или «форматчиков», которые продают форматы. Они продают, например, paper formats — так называемые «бумажные» форматы. То есть люди придумали идею, создали ролик, приходят с этой идеей и говорят: вот, у нас такая классная мысль, давайте снимать этот формат. Естественно, когда формат еще пока на уровне идеи, он стоит гораздо меньше, чем формат, который уже где-то отснят и у которого есть, что называется, track record of success, который уже успешно где-то реализован. У всех компаний есть back catalo — каталог форматов, которые хранятся на сайте. Если вы зайдете на сайт, например, BBC, вы можете найти там тысячу или больше форматов. То же самое будет у британской ITV, Freemantle — компаний, которые являются основными игроками на этом рынке.

Есть очень маленькие компании, есть так называемые indies. Для того чтобы стать форматчиком, не нужно какого-то особого знания или регистрации. Нужны классные идеи, и нужны контакты, чтобы, когда вы пишете людям, они прочитали ваше сообщение.

Соответственно, я смотрю свою почту — это первое, что делает любой человек, который сейчас работает в офисе. Я получаю письма от форматчиков, они зачастую присылают какие-то свои идеи. Я сам пишу форматчикам регулярно, например раз в полгода, когда проходят международные выставки MIPCOM: давайте встречаться, давайте обсуждать — и они рассказывают о своих форматах.

Я могу заходить на сайты этих форматчиков и смотреть, появилось ли у них что-то новое. Я могу смотреть новости. Эти новости — это рассылки, то, что называется сейчас AVOD — advertising video and demand, но здесь я привел AVOD только к тому, что у них там есть реклама, поэтому это бесплатные рассылки. Они сообщают: в какой-то стране вышел, например, или готовится к выходу такой-то формат — ну, совершенно разные новости, которые не всегда имеют отношение только к форматам, но которые позволяют найти какие-то крупицы интересной информации.

Есть базы данных, на которые мы подписаны, компаний, которые специализируются именно на форматах и форматных новостях. Соответственно, ты что-то из этого читаешь, смотришь; какие-то идеи, которые тебе интересны, ты либо кладешь в копилку, либо включаешь в презентацию. Либо, если встречаешь какую-то классную идею и тебе кажется, что это будущий хит, ты пишешь сразу своему руководству — в моем случае заместителю генерального продюсера по игровым форматам — и рассказываешь: вот, есть такая классная идея, давайте на нее посмотрим.

Работа с телеформатами и работа переводчиков

Любой форматчик, который хочет продать свой формат, должен оформить все по-английски — других вариантов нет. Никто не будет читать или смотреть формат, если он сделан на любом другом языке, и нет смысла выходить на рынок, если этот формат не переведен на английский. Честно говоря, форматов и форматчиков так много, что находить какие-то идеи на других языках — это сложно, потому что на это просто не хватит времени.

Вот, например, есть известная история про формат «Маска», который назывался “The King of Mask Singer”. Этот формат выходил много лет в Корее, никто там особо его не замечал, он, естественно, не был таким красивым, как это все сделано у нас на «НТВ» и в Соединенных Штатах на канале Fox, откуда все пошло… И вот продюсер Крейг Плестис (Craig Plestis) сидел в каком-то ли китайском, то ли корейском ресторане и увидел это проект по телевизору (там транслировали корейское телевидение). Он увидел эту идею и настолько вдохновился, что понял: «Вот, это то, что мне нужно». И он так переработал формат «Маска», что это стал потрясающий, на весь мир известный формат. Есть данные за лето 2021 г.: было 55 адаптаций этого формата по всему миру. То есть каждая страна платит форматчику — не Крейгу Плестису, а тому, кто придумал эту идею. Люди, естественно, стали за счет этого миллионерами. Но такое встречается раз в несколько лет.

До этого таким крутым форматом был «Голос», и даже были разговоры, что «Голос» — это, наверное, последний суперформат такого масштаба. Но появилась «Маска», которая — не исключено — обгонит «Голос» по количеству адаптаций.

Собственные форматы телеканала

У нас есть отдел, который занимается подготовкой форматов на продажу. В принципе все топовые российские каналы делают попытки продать свои форматы за границу. Можно продать формат как идею — это называется format, можно продавать конечный продукт — это называется finished tape. И то, и другое — это деньги. В частности, например, на Netflix был показан проект «Мертвое озеро» (так он назывался в первоначальном варианте, вышел он под названием «Эпидемия», а по-английски он называется “To the Lake”). Это было огромным успехом: чтобы попасть на Netflix с finished продуктом, нужно иметь действительно очень сильный проект.

Все вы знаете сериал «Игра в кальмара» — еще один корейский проект, который стал огромным хитом и еще раз обратил внимание на корейское направление (в частности, на то, что называется scripted) в том, что касается интересных идей.

И мы надеемся, что таких российских идей будет больше, что форматчики, и каналы, и платформы за границей будут больше обращать внимание на то, что делается в России, потому что, наверное, самое сильное, что у нас есть, — это хорошая драма. Российские non-scripted форматы не пользуются такой большой популярностью.

Качество перевода и риск потери рынка

Именно здесь возникает проблема, например, с комедиями. Есть даже такое понятие — travelability формата, то есть то, насколько формат можно перенести на другую территорию. Наверное, самый известный пример успешной комедии за последнее время — это “Ted Lasso”, который вышел на Apple TV. В остальном комедии не так хорошо переводятся —именно из-за огромного количества языковых шуток и каких-то языковых реалий. Ну, попробуйте перевести какую-нибудь шутку, в которой есть отсылка к какому-то фильму, для вас интересному, или цитату, допустим, из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», которая будет совершенно непонятна. Потребуются гигантские усилия переводчика. Здесь нужен уже (я не знаю, правильный ли это термин) адаптационный перевод. Комедии не так хорошо «путешествуют», как драма: она в данном случае более универсальна.

Помните, во второй половине 90-х качество перевода фильмов упало? После того как был довольно качественный перевод, когда наши переводчики переводили все от конца до начала (Володарский — фамилия, которая у меня в голове появляется), стали переводить студенты, и многим из них какие-то фильмы или сериалы были не очень интересны. Мы слышали такие моменты в переводе: ты понимал, что человек не знает эту идиому, он не знает это сленговое выражение.

Или вот, например, мне недавно прислали: в каком-то фильме (по-моему, “Hunger Games”) “we are the crème de la crème” было переведено как «сливки из сливок» вместо «лучшие из лучших». Слыша все это, ты, будучи переводчиком или преподавателем английского языка, понимаешь, что зачастую проблема перевода состоит в том, что многие люди, которые начинают заниматься переводом (и готовы демпинговать), не передают качественно языковые реалии, фразеологизмы, идиомы. Поэтому, по моему мнению, перевод не должен быть дешевым, потому что дешевый перевод — это проблема для заказчика.

Вот, например, в нашей работе есть такая дилемма. Переводы очень сильно могут разниться в зависимости от того, какому переводчику переслали этот перевод. Разница может быть кардинальной. И есть ощущение, что этот перевод (например, нам надо делать субтитры к какому-то проекту) отправляется тому, кто сейчас свободен, — при этом какой-то общий глоссарий может зачастую не создаваться, человек может не вникнуть в какие-то другие моменты. И здесь переводы двух серий могут сильно друг от друга отличаться. Перевод получается недорогим. Но когда ты выходишь на международный рынок с таким переводом, у тебя есть проблема: перевод твоего продукта, на который потрачены миллионы рублей (не знаю точно, какие бюджеты у очень многих проектов), стоил 30 тыс. руб., и в результате очень многое из того юмора, который закладывали авторы, из тех нюансов, которые затрагивали авторы в оригинале, не доносится.

Если это какие-то бразильские или турецкие мыльные оперы (ничего против них не имею, но просто там, где очень много продукта, который куплен недорого, тратить большие деньги на перевод — это всегда залезать в карман компании), то там допускается больший люфт в качестве перевода).

Есть питерская компания (в рекламных целях не буду ее называть), услугами которой мы пользуемся и перевод у которой очень дорог (наверное, раза в три дороже, чем мы платим многим российским компаниям). Но они выдают блестящий продукт — все великолепно, все вылизано, все хорошо расставлено. Они отлично реагируют на любой фидбэк от нас — без того, чтобы начинать с нами бодаться и говорить, что мы не правы. Но это гораздо дороже.

То есть нам очень важно, чтобы наши переводы, с которыми мы приходим на запад, были качественными. Вот нашу рекламу смотрел native speaker. Важно, чтобы он смотрел это не одним глазом, чтобы это не был подход «вот мне пришла бумажка, я что-то быстренько посмотрю, вот здесь и вот здесь поправлю», чтобы это было посмотрено качественно. В идеале вообще нужно, чтобы это был билингв. Я понимаю, что рисую идеальную картину, но хочется что-то посредине, чтобы это был не совсем огромный ценник. Хочется сказать российской компании: найдите хорошего native speaker, который посмотрит это не одним глазом, который, может быть, будет настоящим native speaker, а не просто жителем какой-то иностранной страны… или не очень ответственным человеком.

Почему еще вопрос спикера-билингва очень интересен и важен. Если native speaker просто читает английский текст и не понимает, как делался русский перевод, он и не поймет, что хотели сказать, он не увидит ошибку. Редактор-билингв действительно проверит, он увидит, что ошибка сделана переводчиком, потому что от переводчика первого звена тоже очень многое зависит. А у переводчика, как мы знаем, зачастую сжатые сроки, у него ограниченная компетенция (какой бы ты ни был блестящий специалист, у тебя всегда есть определенные ограничения). Билингв — это как раз тот случай, когда можно позавидовать, что людям повезло и ту, и другую культуру впитать, и на том, и на другом языке говорить прекрасно. Моменты, о которых я всегда говорю, когда люди ожидают идеального перевода, например на английский язык, от людей, которые говорят по-русски… Может быть, в каких-то юридических документах и точных науках это возможно. Но правильно считается, что англоязычный человек должен переводить на английский, а русскоязычный — на русский, потому что могут быть мельчайшие нюансы использования слова, выстраивания фразы. Поэтому и возникает проблема неточности в переводе или использования контекста, который здесь не подходит.

Основные направления перевода

В основном язык переговоров и общения относительно телевизионных форматов — это английский язык. Вы идете на встречу к любому форматчику, там сидит представитель этой компании, который может быть из любой страны, много представителей из стран Восточной Европы — прекрасно мы с ними говорим по-английски. Могу сделать оговорку, что время от времени ко мне на канале кто-то приходит и спрашивает, как нам перевести с немецкого или на немецкий, с французского или на французский, бывают случаи с экзотическими языками, но это скорее исключения.

Виды перевода

Ну, я могу сказать, что постоянно есть переводы юридических документов. То есть я этим не занимаюсь, я считаю, что юридическими переводами должен заниматься человек, который на этом специализируется. Это отдельная область — как стоматология внутри медицины: мы не можем просить хирурга или терапевта заниматься стоматологией. Поэтому я могу попытаться что-то посмотреть, подкорректировать, но если это ответственный перевод, это отправляется в переводческую контору, которая занимается именно юридическим переводом, — это правильный подход.

А в остальном это перевод, связанный с подачей каких-то проектов на конкурсы либо с продажей телевизионных форматов, субтитрирование продуктов (под продуктами я имею в виду сериалы).

Еще есть такой аспект, как, например, «форматная библия». «Библия» в данном случае никакого отношения к религиозному пониманию этого слова не имеет, по-английски это называется production bible. Когда вы покупаете формат, форматчик присылает вам толстенный фолиант, где подробно расписано все, что имеет отношение к производству шоу: как проводится кастинг, какие документы подписываются с участниками, как выставляются камеры, поэпизодник (где написано все, что происходит в кадре, для нас самый близкий перевод — это диалоговый лист, но с некоторыми комментариями), как одеваются, какой бюджет, какое оборудование используется на съемках, как создается интрига — все это подробно расписывается в этой production bible. Она может быть тоненькой, если это paper format, или огромной, если это, например, формат типа «Холостяка», — ее тоже надо переводить (за редкими исключениями, когда люди, которые ее производят, сами не говорят по-английски). Зачастую всегда процесс быстрый: вы купили проект, вы, скорее всего, хотите начать его производить как можно быстрее и выйти с ним на рынок (чтобы, например, конкуренты не опередили вас с похожим проектом), поэтому начинается работа. Переводить огромный фолиант долго, то есть если отправить его в одну компанию, то зачастую это несколько недель, если они внутри разобьют это между своими переводчиками. Такой опыт у нас тоже был, мы вычитывали эти переводы, потому что ожидать от переводчика, даже если он специализируется в аудиовизуальной сфере, что он знает все термины, которые используются внутри, при работе продюсеров… Это уже вопрос производства. Как-то говорят, как-то не говорят. Например, мы говорим «продакшн-компания». Может быть, в договоре написано «производственная компания», но все говорят «продакшн». И очень много других терминов на телевидении, естественно, заимствованы и являются кальками.

Это, наверное, основные направления. Это может быть подача на конкурсы, в том числе российские (например, для подачи на Mediabrand тоже необходимо переводить на английский язык), на международные конкурсы (например, Promax, на который подают заявки департаменты, связанные в основном с подготовкой промоматериалов). Это очень известный международный конкурс, и наши коллеги, в частности с «ТНТ‑4», взяли больше призов со своими промороликами, чем, мне кажется, чуть ли не кто-либо в мире — в России совершенно точно. Фактически это «Промооскар», получением которого все гордятся, и все смотрят на них как на небожителей.

Субтитры или дубляж?

Личный пример. «Игру в кальмара» я начал смотреть вначале с субтитрами, а потом начал смотреть с русским дубляжом. И тут два момента. Во-первых, прекрасная советская школа дубляжа, в которой актеры — высочайшие профессионалы делали фантастическую работу, и перевод был действительно на высшем уровне. Было приятно смотреть, когда за Бельмондо и Луи де Фюнесом были закреплены похожие голоса. Я не знаю, сколько процентов терялось в результате этого. Сейчас, естественно, есть тоже прекрасные специалисты (мы видели все, как они приходили в программу «Вечерний Ургант»). Это тоже люди, на которых я смотрю как на небожителей, потому что, вынужден признаться, я по своей природе больше переводчик-аналитик, у меня нет актерских навыков, я не могу озвучивать (я пытался озвучивать какие-то ролики, но это начитка в стиле старых советских фильмов, где иностранцы говорили монотонными голосами, без какой-либо интонации). Потом уже, повзрослев, я понял, что этих иностранцев озвучивали переводчики, потому что иностранцев приглашать на озвучание было сложно. А переводчик — это в основном неэмоциональный, точный перевод, который идет либо синхронно, либо последовательно. Так вот, «Игра в кальмара». Я посмотрел с субтитрами, а потом на русском, и я понял, что, конечно, мне ближе вариант с субтитрами. Почему? Потому что ты слушаешь именно те эмоции и те интонации, которые закладывал актер при работе.

Опять же, если это интересный проект, то я всегда стараюсь смотреть на языке оригинала и с субтитрами, хотя это сложнее. Если вы помните, в Соединенных Штатах люди не хотели читать субтитры. Первым фильмом, который заставил людей читать субтитры, были «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино (у него есть немец, который говорит по-немецки). Я думаю, в связи с тем, что происходит сейчас с Netflix (покупка интересных иностранных проектов), американцы тоже начали читать субтитры. Потому что слушать это озвучание… По моему мнению, наша школа дубляжа сильнее, потому что у нас гораздо больше опыта, чем на данный момент есть в Соединенных Штатах. Поэтому американцам приходится читать субтитры при просмотре таких сериалов, как “Squid Game”, то есть они тоже немножко к этому приучаются.

Перевод собственного контента

У нас есть определенное количество требований по сурдопереводу (я не занимаюсь этим, поэтому не могу сказать точно). Что касается дубляжа на другой язык, то, если удается продать какой-то продукт за границу, его, естественно, переводят, но это не дубляж, это субтитры.

Что касается покупки контента, то контент, естественно, покупается уже с переводом. Он переводится здесь, в переводческих конторах, которые занимаются этим профессионально.

А так, чтобы мы делали дубляж какого-то нашего сериала… Были какие-то попытки лет пятнадцать назад переозвучить на другом языке проект «Интерны», но это так проигрывало, потому что когда смотришь, как переводчик или какой-то актер пытается на свой лад озвучивать Охлобыстина в роли доктора Быкова, теряется часть магии актера, то, за что мы любим актера: его голос, его интонация — все то, что сложилось вместе. Потому что создается определенный образ, и голос — это его важная часть.

Идеальный перевод и идеальная переводческая компания

Я могу дать несколько советов.

Работайте вместо с компанией, которая заказывает вам переводы, как психологи. Когда мы даем какие-то комментарии, а нам отвечают: «Нет, мы с этим не согласны», то сразу возникает ощущение, что, во-первых, мы заказчики, мы платим вам деньги, мы хотим так, как мы хотим. Всегда подход такой: мы можем сделать так, как вы хотите, но… Если вы работаете с заказчиком как психолог, всегда предупреждайте его о последствиях заранее. Если заказчик хочет сделать как-то неправильно — бог с ним, сделайте так, как он хочет (потому что он заказчик, он платит), но предупредите его о последствиях. Это то, что нужно сделать.

Не стесняйтесь задавать вопросы компании. Например: как вы хотите, чтобы было сделано вот это и вот это? Мы тоже со своей стороны, когда делаем заказ, пытаемся давать какие-то комментарии. Например, у нас в тексте есть Игорь Сергеевич Аверьянов. Если в переводе к нему обращаются Igor Sergeevich, у зрителя, который не знает, что у нас отчество используется вместе с именем, тоже возникает когнитивный диссонанс: он Sergeevich или он Averyanov? Это вещи, которые необходимо заранее продумывать и менять при определенной адаптации.

Поэтому для меня идеальная компания — это компания, которая поддерживает с вами диалог, которая не боится прийти к вам с вопросами. У нас нет никаких проблем с тем, что переводчик или представитель компании обращаются с каким-то вопросом: «У нас есть определенная шутка, предлагаем ее перевести вот так вот. Согласны ли вы с этим переводом?» Для нас постоянный фидбэк, который по получаем от них, и фидбэк, который они получают от нас, — желание прийти к определенному результату, который удовлетворит всех.

Интересный момент: переводчик имеет права на конечный продукт. У меня как у заказчика очень часто возникает проблема: а что делать нам как заказчикам при такой ситуации, когда перевод некачественный. Допустим, мы заказываем субтитры. Нам делают перевод, который не везде нас устраивает. Мы должны его менять. Но теоретически мы должны получить от этого переводчика подтверждение, что он не возражает против того, чтобы в его перевод были внесены коррективы.

Поэтому идеальный перевод — это перевод точный. Перевод, сделанный вовремя. Если вы понимаете, что вы не можете выполнить перевод в те или иные сроки, предупредите заранее, мы всегда закладываем какой-то маленький люфт по времени, чтобы у нас была возможность посмотреть; конечно, это не идеальная ситуация, лучше все сдавать вовремя, но это лучше, чем тишина в день сдачи заказа, когда мы не получили перевод и судорожно пытаемся найти менеджера.

По-моему, я не ответил на вопрос об идеальном переводе. Точный, своевременный, адаптированный — с правильным переводом фразеологизмов и идиоматических выражений, чтобы в нем не было калек, чтобы он звучал хорошо и грамотно. Когда мы переводили с английского и на английский письма продюсеров, было очень важно не терять значения слов, не терять «и/или», не терять просто каких-то слов…

Короче говоря, необходимо работать вместе, соблюдать сроки и, если мы просим об этом, привлекать качественного native speaker (в идеале — билингва).

[10] Материал подготовлен на основе интервью. С полной версией разговора можно ознакомиться на YouTube-канале бюро переводов «Альба»: https://www.youtube.com/watch?v=PgcLvnpl3XY.