Перевод как способ межкультурной коммуникации. Проблема передачи культурно маркированной лексики (на примере русско-английских переводов романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»)

Богданова Ирина Ивановна — Студент, Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия

На современном этапе человечество живет в условиях продолжающейся глобализации, которая влечет за собой изменения во всех сферах жизни общества. Взаимосвязанность в мире постоянно растет, расширяются различные контакты, наблюдается рост международного туризма (если не учитывать показатели 2020–2022 гг., когда возможности путешествовать по миру были ограничены из-за пандемии COVID-19), возрастает популярность зарубежных стажировок. В науке, бизнесе, образовании, медицине, культуре, политике, дипломатии и других областях человеческой деятельности невозможно обойтись без международного сотрудничества. Все это обусловливает необходимость межкультурной коммуникации. И если с технической точки зрения в наше время коммуникация между людьми стала невероятно простой и быстрой, то с точки зрения культуры она по-прежнему сопряжена с определенными трудностями, поскольку в ней могут участвовать люди, которые говорят на разных языках, принадлежат к разным национальностям и культурам. Поэтому важная роль в данном процессе отводится переводчику, и успешность межкультурной коммуникации зависит не только от его профессиональных навыков, но и от его фоновых знаний, особенно в области культуры.

В теоретической части данной статьи рассматривается взаимосвязь языка, культуры и коммуникации в процессе перевода, а также концепция перевода как межкультурного посредничества. В практической части работы на материале русско-английских переводов романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» представлен анализ переводческих стратегий при передаче культурных реалий.

Взаимосвязь языка, культуры и коммуникации в процессе перевода

Н. Шапиро писал, что хороший перевод «подобен оконному стеклу» и «никогда не привлекает к себе внимание» [1]. Для того чтобы выполнить такой перевод, необходимо учитывать особенности исходной культуры, в которой создавался оригинальный текст, и целевой культуры, для которой нужен переводной текст. Культура любого сообщества неразрывно связана с языком, на котором оно говорит, поскольку под влиянием родного языка формируются когнитивные категории сообщества, отвечающие за восприятие различных явлений и особое видение мира.

В разных культурах эти категории будут различаться, поэтому некоторые понятия никогда не будут абсолютно одинаковыми в двух языковых системах. Это хорошо прослеживается на примере восприятия цвета носителями разных языков. Так, в русском языке больше слов для обозначения различных оттенков синего, чем в английском, а японцы используют одно слово, которое подходит для зеленого и синего цветов.

Иными словами, наше восприятие реальности обусловлено культурным опытом, который находит выражение в языке. Язык отражает явления, у которых в определенной культуре есть свое значение. При этом не все явления имеют выражение во всех культурах, кроме того, в разных культурах у одних и тех же явлений могут быть разные значения.

Для успешного осуществления межкультурной коммуникации крайне важно, чтобы переводчик учитывал культурные особенности текста, поскольку процесс перевода происходит не только между разными языковыми системами (он также затрагивает культурные системы). Как писал У. Эко, «перевод — это не только переход из одного языка в другой, но и переход из одной культуры в другую, из одной “энциклопедии” в другую. Переводчик должен учитывать не только сугубо лингвистические правила, но и элементы культуры — в самом широком смысле этого слова» [1].

По мнению А. Дж. Смита, «коммуникация и культура неотделимы» и перевод как форма межкультурной коммуникации представляет собой динамический процесс, в котором культурный фактор имеет решающее значение. Культура формирует понимание и осознание, определяя не только то, какие знания мы получаем, но и то, как мы их получаем. Для переводчика крайне важно понимать взаимосвязь между языком, культурой и коммуникацией, поскольку в различных культурах по-разному формируются мысли, концепты и тексты, что, несомненно, влияет на перевод.

Под взаимосвязью коммуникации и культуры подразумевается то, что любое взаимодействие людей в обществе связано с культурой и постоянно видоизменяется, поскольку каждая эпоха, каждая цивилизация и каждая культура придают коммуникации специфические черты. В результате изменения культуры меняется и процесс коммуникации. М. Проссер писал об этом еще в конце 1970-х гг., однако сейчас эта мысль еще более актуальна [2].

Перевод как межкультурное посредничество

В контексте перевода посредничество подразумевает, что переводчику необходимо правильно понять смысл текста и сделать так, чтобы этот смысл поняли другие. Э. Лиддикоут понимает посредничество как «межличностную деятельность, направленную на интерпретацию и передачу смыслов, которая проходит в коммуникативном пространстве между писателями и читателями» [4]. При этом задача переводчика заключается не только в том, чтобы передать смысл текста на языке перевода, но и в том, чтобы передать культурный контекст. Последнее представляется более сложной задачей. Переводчику необходимо отразить смыслы, которые выражены неявно, через контекст.

Представим текст, написанный на определенном языке в определенном культурном контексте для определенной аудитории. Эта аудитория говорит на том же языке и относится к той же культуре, что и писатель. Как правило, писатель не участвует в межкультурной коммуникации, так как его текст ориентирован на конкретную культурную группу — людей, говорящих на том же языке. Читатели знакомятся с текстом на родном языке, находясь в своей культурной среде, иногда человек вообще не знает, что читает переводной текст. Поэтому чтение текста тоже нельзя считать формой межкультурной коммуникации.

Переводчик, в свою очередь, становится именно межкультурным коммуникатором. Он выступает в качестве посредника между читателем и писателем и переписывает текст для аудитории, которую писатель не рассматривал как целевую. Переводчику нужно превратить в акт межкультурной коммуникации то, что не задумывается и не воспринимается как межкультурная коммуникация, и в этом заключается особенная сложность посреднической деятельности переводчика.

Перевод — форма межкультурного посредничества, в рамках которого переводчик, работая с текстом, а не с самими коммуникантами, переносит оригинальный текст в другую литературную традицию со своими особенностями, влияющими на восприятие текста [3]. Итогом посреднической деятельности переводчика становится такой текст, который может быть воспринят читателями так, будто он изначально был написан на их языке и в их культурном контексте.

Проблема перевода культурно маркированной лексики на примере романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»

Роман «Мастер и Маргарита» насыщен советской лексикой, которая отражает различные культурные и социально-политическое явления советской реальности. Советизмы содержатся на разных уровнях (лексическом, синтаксическом, стилистическом) и требуют особого внимания при переводе, поскольку являются важной чертой авторского стиля Булгакова. Полная доместикация реалий может привести к потере коннотативного значения, необходимого для понимания контекста, а форенизация понятий, большинство из которых незнакомо англоязычным читателям, может нарушить плавность чтения и вызвать непонимание. В данном исследовании рассматриваются переводческие стратегии, используемые при передаче советизмов на иностранный язык, на примере трех русско-английских переводов романа «Мастер и Маргарита»: М. Гленни (1967), Р. Певера и Л. Волохонской (1997), Х. Элпина (2008).

Перевод советизмов представляет собой сложную и крайне важную задачу. Слова, выражающие национальные, культурные и социальные явления, помогают читателю представить и лучше понять незнакомый ему образ жизни. Если переводчик на английский язык игнорирует подобные слова, исчезает важная историческая составляющая романа, точное и ироничное изображение жизни в советской Москве. Имена собственные, фразеологизмы, названия продуктов и напитков, лозунги, названия организаций и другие советизмы должны сохранять информативное значение, даже если в языке оригинала они имеют другие коннотации, которые сложно передать при переводе.

Обратимся к примерам перевода составных слов, которые обычно переводятся калькированием. Кальки встречаются во всех трех рассматриваемых переводах при передаче следующих составных слов: «Госбанк», который все перевели как a state bank («государственный банк»), а также «Интурист», переведенный как a foreign tourist («иностранный турист»). В принципе, оба слова относительно беспроблемно поддаются калькированию, поскольку такие выражения хорошо знакомы английским читателям, однако при этом теряется коннотативное значение, которое является важной лексической характеристикой советского дискурса, таким образом, потеря лексической вариативности повлияла на все три перевода [5].

Кальки и полукальки также используются при переводе слова «сверхмолния» (ироничное обозначение срочной телеграммы). Важно сохранить эти иронические коннотации при переводе, поскольку в данном случае М. А. Булгаков намеренно использует преувеличение, которое делает рассказы о советской действительности забавнее. В советском публичном дискурсе результаты всегда были «лучшими», успехи — «колоссальными», люди — «самыми счастливыми», а суды — «самыми справедливыми». Контекст также важен, поскольку это слово повторяется несколько раз в одном абзаце, когда один из главных героев одну за другой получает две «сверхмолнии». Поскольку это слово в транслитерированном виде будет понятно только русскоязычному читателю английского перевода, никто из переводчиков не стал использовать транслитерацию. Р. Певер и Л. Волохонская «форенизировали» перевод, используя кальку, дополненную интертекстуальным глоссом: a super-lightning telegram («телеграмма-сверхмолния»), которая передает исходное коннотативное значение, а также дали комментарий. Х. Элпин использовал чистую кальку super-lightning («сверхмолния») без всяких объяснений. М. Гленни использовал адаптацию priority telegram («срочная телеграмма»), тем самым передав денотативное значение слова, но потеряв иронию, которую не понять из контекста [5].

Транслитерация используется при переводе советизма, связанного с одним из важнейших атрибутов советской жизни — коммунальной квартирой. Слово встречается во второй части романа, где появляется Маргарита, которая живет с мужем в огромном особняке — настоящая роскошь для сталинской Москвы. Описывая героиню, автор говорит, что она никогда не прикасалась к «примусу» (одноконфорочная плитка, заправляемая керосином или парафином). В советское время это слово стало символом жизни в коммунальной квартире с крошечной кухней. М. Гленни использовал транспозицию (замена одной части речи другой): Margarita never had to cook («Маргарите никогда не приходилось готовить»), которая позволила отразить смысл, но привела к потере культурного контекста. Р. Певер и Л. Волохонская использовали дополненную транслитерацию primus stove («плита-примус»). Х. Элпин использовал транслитерацию a Primus («Примус»), не дав никаких объяснений, — форенизация в чистом виде (более того, заглавная буква может запутать читателей: легко принять Primus за имя или название бренда) [5].

При переводе названия напитка «Абрау-Дюрсо» (знаменитое советское шампанское) была ошибочно применена транслитерация. Во всех переводах, кроме варианта М. Гленни, название передано как Abrau-Durso. М. Гленни применил стратегию адаптации и вовсе убрал название шампанского: champagne bottle («бутылка шампанского»). Примечательно, что в переводе Р. Певера и Л. Волохонской шампанское неверно было заменено на вино — wine. Х. Элпин использовал транслитерацию в чистом виде — Abrau-Durso, не добавив никаких комментариев.

Следующие примеры демонстрируют, что транслитерация или полулитерация не всегда гарантируют успешную передачу термина. Советизм «пилатчина», который употребляет Мастер, когда говорит о критике, обрушившейся на него после публикации романа о Понтии Пилате, все переводчики передали при помощи полулитерации — pilatism («пилатизм»). Проблема заключается в том, что англоязычный читатель, вероятно, незнаком с процессом словообразования в Советском Союзе, где суффикс -чин- добавлялся к советизмам, которые, как правило, имели негативный, даже оскорбительный характер. Английский суффикс -ism (означает состояние, совокупность доктрин) не передает негативные коннотации, заложенные в слове на языке оригинала, а они играют важную роль, так как показывают, что критики погубили дело всей жизни Мастера [5].

В романе упоминается «казенная машина» (an official car) — машина с личным водителем, которая обычно предоставлялась высокопоставленным служащим. Часть переводчиков дословно перевела «казенную машину» как a government car («правительственная машина» — Р. Певер и Л. Волохонская) или an official car («служебный автомобиль» — Х. Элпин), и в целом эти варианты хорошо сработали, так как знакомы западному читателю. М. Гленни же допустил ошибку и перевел данное выражение как a free car («бесплатная машина»), потеряв важную коннотацию: указание на то, что Степан пользуется привилегиями, которых нет у большинства советских людей [5].

Рассмотренные примеры переводов игнорируют важные лингвистические и исторические особенности булгаковского текста. Переводчики сосредоточили внимание исключительно на сюжете романа и упустили некоторые культурные реалии. Это повлияло на успешность межкультурной коммуникации, поскольку читатели переводного текста не смогли в полной мере представить события, описываемые в романе, и понять культуру советской эпохи. Разумеется, не существует универсального способа, позволяющего выполнить идеальный перевод, однако в любом случае нежелательно допускать значительных расхождений с оригиналом. При переводе культурно маркированной лексики сложность этой задачи значительно возрастает.

Перевод призван облегчать межкультурную коммуникацию. Переводчик выступает в качестве посредника между писателем и иностранной аудиторией. Уникальность роли переводчика заключается в том, что ни писатель, ни иноязычные читатели не являются полноценными участниками межкультурной коммуникации — единственным коммуникатором является переводчик, который должен правильно понять и передать смыслы и культурный контекст оригинала. Культурный контекст наиболее явно выражается в культурно специфической лексике, поэтому перевод реалий необходимо выполнять внимательно, чтобы у читателей была возможность лучше понять смыслы оригинала. Рассмотренные в статье примеры еще раз демонстрируют, какая большая ответственность лежит на переводчике и с какими трудностями ему приходится сталкиваться в процессе работы, а также какую важную роль он играет в процессе межкультурной коммуникации.

Библиографический список

1.       Bussi M. Translation as Intercultural Communication // Researchgate // URL: https://www.researchgate.net/publication/342352804_Translation_as_Intercultural_Communication.

2.       Köksal O., Yürük N. The Role of Translator in Intercultural Communication // International Journal of Curriculum and Instruction. 2020. № 12 (1). P. 327–338.

3.       Liddicoat A. J. Intercultural mediation, intercultural communication and translation // Perspectives Studies in Translatology. 2015. № 24 (3). P. 1–10.

4.       Liddicoat A. J. Translation as intercultural mediation: setting the scene // Perspectives. 2016. № 24 (3). P. 347–353.

5.       Vid N. K. The Challenges of Translating Culturally-Specific Elements: the Case of M. Bulgakov’s Master and Margarita // Cadernos de Tradução. 2016. № 36(3). P. 140–157.