Роман-антиутопия в аспекте художественного перевода

Серова Ангелина Сергеевна — Магистрант, Минский государственный лингвистический университет, Минск, Беларусь

Художественный перевод считается одним из наиболее сложных жанров письменного перевода, так как требует не только владения в совершенстве двумя языками, но и глубокого понимания культурного кода этих языков, способности анализировать их в сопоставительном аспекте, а также языкового и художественного чутья, дара слова. Подтверждение этому можно найти в определении художественного перевода Л. Л. Нелюбиным как «вида перевода, функционирующего в сфере художественной литературы; являющегося инструментом культурного освоения мира и расширения коллективной памяти человечества, фактором культуры» [6, с. 246]. Основной проблемой художественного перевода можно считать преобразование текста на одном языке в текст на другом с сохранением содержания и выразительности текста оригинала. Это представляется сложным с учетом того, что выразительные средства разных языков сформированы под влиянием разного языкового и культурного прошлого и, соответственно, вызывают в сознании читателей разные ассоциативные ряды, эмоции и переживания. То есть переводчику необходимо подбирать эквиваленты так, чтобы несмотря на разный культурный фон произведение оказывало на читателя одинаковое воздействие (воздействующая функция является основной функцией художественного функционального стиля наряду с информативной и эстетической).

Говоря о проблеме соответствия оригинала и переводного текста в смысловом и воздействующем аспектах, ученые-лингвисты выделяют такое понятие, как стратегия перевода. Под стратегией перевода понимают общую программу, осуществляемую в рамках переводческой деятельности в условиях определенной коммуникативной ситуации двуязычной коммуникации, определяемой специфическими особенностями данной ситуации и целью перевода и, в свою очередь, определяющей характер профессионального поведения переводчика в рамках данной коммуникативной ситуации [9, с. 156]. В теории перевода существует множество подходов к выделению основных стратегий перевода, в рамках данной статьи хотелось бы остановиться на таких стратегиях перевода, как доместикация и форенизация, так как верное их понимание представляется особенно актуальным при переводе романа-антиутопии в силу его насыщенности не только концептами, характерными для культуры исходного языка, но и вымышленными образами самого автора.

Так, стратегия доместикации предполагает своеобразный этноцентричный подход, когда культура языка перевода носит первостепенный характер, с точки зрения подбора лексики и стилистических приемов текст максимально адаптируется для его легкого восприятия носителями языка, при этом приносится в жертву специфика текста оригинала. Стратегия форенизации, наоборот, делает акцент на сохранении культурных реалий исходного языка, даже если это будет предполагать нарушения норм языка перевода. К стратегии доместикации относят такие приемы перевода и переводческие трансформации, как антонимический перевод, описательный перевод, компенсации, контекстуальные замены, опущения, адаптации. К стратегии форенизации же относят транскрипцию, транслитерацию, калькирование, дословный перевод [4, с. 129].

Являясь антитезой утопии, антиутопия как жанр художественной литературы представляет собой описание автором альтернативного будущего, в котором сконцентрированы и максимально выражены наиболее насущные проблемы настоящего. Антиутопия является своеобразным откликом человека на меняющуюся вокруг него действительность, поэтому, как правило, приобретает статус ведущего жанра на сломе времен, в переходную эпоху. Именно поэтому антиутопия как жанр получает особую популярность в XX в., когда на фоне морального упадка человечества в результате Первой и Второй мировой войн стали предприниматься попытки революционных преобразований на пути воплощения в реальность утопических идеалов. Несмотря на кажущуюся благой цель, путь к новому режиму вызвал у многих писателей скепсис и пессимизм, основной нотой антиутопии стало стремление человека избежать идеального образа жизни под тотальным контролем, сохранить право на собственную жизнь и свободу. «Антиутопия в художественной литературе — проекция в воображаемое будущее пессимистических представлений о социальном процессе» [7, с. 22]. Наиболее известными антиутопистами Евгений Замятин, Олдос Хаксли, Джордж Оруэлл, Рэй Брэдбери и др., из современных авторов можно выделить Алана Мура, Сьюзен Коллинз, Кадзуо Исигуро, Веронику Рот, Сесилию Ахерн и др.

Романы-антиутопии носят предостерегающий характер, они предсказывают возможное будущее, опасности, которые ждут как все человечество, так и отдельно взятую личность в настоящем. Цель антиутопий — обратить внимание, заставить взглянуть правде в глаза, тем самым начиная борьбу с бедами современности здесь и сейчас. Именно поэтому вопрос адекватного перевода произведений данного жанра носит жизненно важный характер. Для достижения высокого уровня перевода антиутопии необходим ряд условий, таких как знание истории написания произведения, личных черт автора, его биографии, индивидуального стиля, лексических особенностей языка с учетом политических, экономических, социальных факторов, характеризующих страну и эпоху, в которых проживал или проживает писатель.

Кроме этого, необходимо учитывать ряд характеристик, присущих непосредственно данному жанру. В целом жанровые особенности романа-антиутопии можно разделить на две категории: особенности антиутопии как жанра литературы и особенности антиутопии как продукта языка, то есть лингвистические характеристики. Обе категории значимы в контексте перевода, так как находятся в отношениях созависимости. Без понимания структурного стержня антиутопии как жанра литературы сложно анализировать выбранные автором лингвистические приемы, одновременно те или иные лексические, грамматические и синтаксические особенности антиутопии как продукта языка определяют ее как жанр литературы.

К основным жанровым особенностями романа-антиутопии можно отнести следующие:

1)     замкнутая, работающая по строгой системе модель мира, которая критично оценена автором;

2)     тоталитарный характер власти, которая строится на страхе людей;

3)     относительная локальность действия в пространстве, которое ограничено стеной, лесом, забором и т. д.;

4)     ритуализация жизни внутри системы;

5)     оторванность от прошлого и будущего;

6)     конфликт личности и социальной среды через образ главного героя на фоне общей деперсонификации личности внутри системы [8, с. 91].

Принимая во внимание то, что вселенная антиутопии представляет собой вымышленную автором модель мира, наличие особых обслуживающих ее лексических единиц является обязательным условием, так как они реализуют антиутопическую идею в соответствии с изложенными выше жанровыми особенностями и формируют определенный образ в сознании читателя. К таким лексическим единицам можно отнести тропы, фигуры речи, окказионализмы, квазиреалии. Данные лексические единицы в совокупности с синтаксическими и стилистическими особенностями формируют лингвистическое своеобразие жанра антиутопии.

В рамках изучения лингвистических особенностей жанра антиутопии особый интерес с точки зрения перевода вызывают такие явления, как окказионализмы и квазиреалии, которые присутствуют в антиутопических романах в большом количестве. Под окказионализмами понимают новообразования, созданные путем нарушения языковых и словообразовательных норм. «В словообразовании окказионализмы, удовлетворив разовую потребность, исчезают или, отвечая “нуждам” широкого слоя носителей языка, закрепляются в языке, утрачивая свойство новизны и необычности. Большая часть окказионализмов возникает и употребляется спонтанно» [10, с. 216]. Согласно Н. Г. Бабенко, окказионализмы можно разделить на пять групп: фонетические, лексические, грамматические, семантические, а также окказиональные сочетания слов [1, с. 6].

В отличие от окказионализмов, квазиреалии представляют собой слова-реалии, присущие научно-фантастическим произведениям, которые описывают возможные в теории, но не реализованные в настоящие время на практике научные или технические решения, связанные так или иначе с окружающей действительностью вымышленного мира. Согласно В. В. Кабакчи, квазиреалии делятся на три типа: ксенонимы (обозначения специфических элементов культур), полионимы (реалии, встречающиеся во многих культурах, различные в одних случаях по форме, а в других — по значению) и идионимы (специфические элементы «своей» культуры на языке данной культуры) [3, с. 132].

При создании романа-антиутопии автор, образуя окказионализмы, дополняет ту или иную квазиреалию, название которой само по себе может представлять окказионализм. Например, в романе Дж. Оруэлла «1984» на основе авторских окказионализмов была создана такая квазиреалия, как язык Newspeak — «новояз», в которую входили такие новые лексические единицы, как doublethink — «двоемыслие», thought police — «полиция мыслей», duckspeak — «речекряк», proles — «пролы» и т. д.

Окказионализмы и квазиреалии представляют особую трудность при переводе, так как они не только выстраивают авторский стиль, но и характеризуют художественную среду произведения, привнося в него уникальные смыслы, адекватный перевод которых кажется принципиально важным для понимания читателем мира антиутопии.

Обычно для наиболее адекватного перевода окказионализмов и квазиреалий используется переводческие трансформации, «намеренные отступления от структурного и семантического параллелизма между ИТ и ПТ в пользу их равноценности в плане воздействия» [5, с. 27]. Обоснованием для применения переводческих трансформаций при переводе является повышение степени эквивалентности текста перевода оригиналу, они позволяют идиоматизировать текст, приближая его к нормам языка перевода.

Основываясь на исследовании Л. Ю. Дондик, которая анализировала наиболее частотные приемы перевода окказионализмов и квазиреалий в произведениях английских антиутопистов XX в. Дж. Оруэлла «1984» и О. Хаксли «О дивный новый мир», можно сделать вывод, что наиболее частотной трансформацией при переводе квазиреалий и окказионализмов является калькирование: blackwhite — рус. «белочерный», кит. «黑白», facecrime — рус. «лицепреступление», кит. «脸罪», ingsoc — рус. «ангсоц», кит. «英社». Помимо калькирования в зависимости от вида окказионализма или квазиреалии могут быть также использованы такие виды переводческих трансформаций, как транскрипция, транслитерация, лексико-семантические замены (лексические трансформации) для ксенонимов и семантических окказионализмов; грамматические замены и описательный перевод — для полионимов, идионимов, грамматических окказионализмов и окказиональных сочетаний [2, с. 607].

Анализируя результаты данного исследования в контексте стратегий перевода, можно сделать вывод о том, что процесс работы над переводом романа-антиутопии характеризуется совместным использованием таких стратегий перевода, как форенизация и доместикация, с преобладанием первой над последней. Данную тенденцию можно объяснить тем, что миры антиутопий представляют собой выдуманную реальность, адаптация которой зачастую просто невозможна в силу полного отсутствия коррелятов; можно говорить, что события романа сами по себе происходят в отдельной культурной реалии, которая в определенной степени нова даже для культуры самого автора. Использование стратегии форенизации позволяет добиться сохранения этой новизны и необычности для читателя произведения на языке перевода, оказывая на него то же воздействие, что и на носителя исходного языка, то есть решается основная задача, которая стоит перед переводчиком при транскодировании художественного текста. Тем не менее, учитывая, что вселенная антиутопии обычно строится на связанных с реальностью событиях, стратегия доместикации необходима при переводе пересекающихся с реальностью предпосылок появления той или иной модели мира, так как связь с культурой языка перевода вызывает у читателя чувство причастности к проблемам, гиперболизированным в антиутопии, и заставляет задуматься о настоящем, реализуя цель антиутопии как жанра.

В заключение стоит отметить, что современное общество характеризуется стремительным информационным, техническим и экономическим развитием, в связи с которым перед человечеством возникает ряд этических и моральных вопросов, дающих почву для размышлений современным писателям-аунтиутопистам и их читателям. Именно по причине злободневности тем, раскрытых в романах-антиутопиях, и связи этих тем с жизнью каждого человека вне зависимости от принадлежности к той или иной культуре адекватный перевод антиутопий представляет собой важную и сложную задачу. Сложность перевода антиутопий заключается в наличии ряда лингвистических особенностей, в частности в присутствии большого количества окказионализмов и квазиреалий, которые должны быть переведены с учетом жаровых особенностей антиутопии и в сопоставлении двух языковых картин мира. Данную задачу можно решить при определении верной стратегии перевода. Анализ приемов, используемых переводчиками при переводе антиутопий, показал, что преобладающей стратегией перевода является стратегия форенизации. Это объясняется новизной модели мира в романе, адаптация к культуре языка перевода которого означает стирание этой новизны, что может вызвать смысловые неточности и снижение уровня воздействия на читателя.

Библиографический список

1.       Бабенко Н. Г. Окказиональное в художественном тексте: Учебное пособие Калининград: Калининградский университет, 1997. 84 с.

2.       Дондик Л. Ю. Особенности перевода романа-антиутопии // Актуальные проблемы социально-гуманитарных наук и образования: сущность, концепции, перспективы: Материалы VII Международной научной конференции, Саратов, 15 апреля 2019 г. Саратов: Саратовский источник, 2019. С. 604–609.

3.       Кабакчи В. В. Практика англоязычной межкультурной коммуникации. СПб.: Союз, 2007. 480 с.

4.       Кулманакова Дж. А., Спектор Л. А. Стратегии доместикации и форенизации при переводе художественного произведения (на материале романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» и его перевода на французский язык) // Филологические науки. Вопросы теории и практики. № 10 (88). Ч. 1. С. 128–131.

5.       Латышев Л. К. Технология перевода: Учебное пособие по подготовке переводчиков (с нем. яз). М.: НВИ-ТЕЗАУРУС, 2000. 280 с.

6.       Нелюбин Л. Л. Толковый переводоведческий словарь. 3-е изд., перераб. М.: Флинта: Наука, 2003. 320 с.

7.       Новейший политологический словарь / Авт.-сост. Д. Е. Погорелый, В. Ю. Фесенко, К. В. Филиппов. Ростов н/Д: Феникс, 2010. 318 с.

8.       Первухина В. А. Система изобразительно-выразительных средств в романе Е. И. Замятина «Мы» // Международный научный журнал «Символика науки». Уфа: Международный центр инновационных исследований «Омега сайнс», 2015. № 11. Ч. 2. С. 90–95.

9.       Сдобников В. В. Коммуникативная ситуация как основа выбора стратегии перевода: Дис. … д-ра филол. наук. Н. Новгород: Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н. А. Добролюбова, 2015. 492 с.

10.    Симутова О. П. Окказионализмы и языковая игра в словообразовании // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. 2008. № 10. С. 212–222.