Особенности прецедентных феноменов в англоязычном публицистическом дискурсе

Забродина Ксения Максимовна — Студент, Костанайский филиал Челябинского государственного университета, Костанай, Казахстан

В статье представлены особенности прецедентных феноменов в публицистическом дискурсе. Рассматриваются виды и функции прецедентных феноменов. Целью данной работы является описание и анализ различных подходов исследователей к классификации прецедентных феноменов. Объектом исследования являются прецедентные феномены. Актуальность данного исследования в том, что в современных условиях перевод текстов СМИ приобретает особое значение, выступая средством представления информации и средством убеждения, и в то же время эти тексты рассчитаны на массовую и очень неоднородную аудиторию, которую нужно суметь заинтересовать.

Публицистический дискурс характеризуется высокой динамичностью, что предполагает постоянные изменения, реакцию на современные события, включение новых языковых и лингвокультурных элементов. В связи с этим его изучение означает исследование современного состояния языка, культуры и восприятия действительности обществом. Такая функциональная насыщенность дискурса требует от автора, с одной стороны, представлять факты действительности, проводить их социальный анализ, а с другой стороны, доносить до адресата свою оценку, воздействовать на его сознание, формировать точку зрения [3, с. 264].

Прецедентные феномены являются единицами дискурса, служат средством формирования, актуализации нового смысла и усиления его выразительности в публицистическом тексте, имеют эмоционально-экспрессивную и оценочную функцию и направлены на достижение конкретного эффекта убеждения или побуждения, поэтому реципиенту необходима определенная эрудиция и готовность к адекватному восприятию информации.

Понятие «прецедент» (от англ. precedent — «предыдущий, предшествующий») — это некий единый образно-ассоциативный комплекс, значимый для конкретного общества, который регулярно активизируется в речи представителей этого общества. Сегодня этот термин активно внедряется в культурно-языковое пространство, где под ним понимается «явление первичного образца», представленного для оценки и сравнения с ним с целью его последующего использования в качестве ориентира для создания вторичного явления по образу и подобию первого. Он структурирован не только способом отсылки к «предыдущему» опыту или знанию, но и способом фактического приобретения реципиентом нового, неизвестного, но оригинального, нестандартного представления определенной сущности, явления, факта или события [2, с. 16].

По мнению В. В. Красных, прецедентные феномены делятся на социально-прецедентные (известные любому среднему члену конкретного общества), национально-прецедентные (известные любому среднему члену конкретного национально-лингвокультурного сообщества) и универсально-прецедентные (известные любому современному человеку) [5].

В зависимости от иерархии уровней прецедентные феномены подразделяются на прецедентные имена, прецедентные высказывания, прецедентные тексты и прецедентные ситуации.

Это объясняется тем, что ключевым является слово «прецедент», которое большинство ученых и исследователей понимают и трактуют примерно одинаково. Разница между этими понятиями заключается прежде всего в различиях анализируемых явлений и непосредственно в уровнях прецедентности.

Прецедентное имя (ПИ) — «индивидуальное имя, связанное с широко известным текстом, который, как правило, относится к прецедентным, или с ситуацией, которая широко известна носителям языка и выступает в качестве прецедентной» [1, с. 207].

Прецедентные имена собственные обычно делятся на две группы:

1)     имена с широким значением (всемирным, религиозным, национальным), такие как Артур Конан Дойл, Михаил Горбачев, Иосиф Сталин, Борис Ельцин, Сальвадор Дали, Махатма Ганди;

2)     имена ограниченной известности, то есть известные только в определенную эпоху, в определенной области, на очень ограниченной территории, такие как Борис Джонсон, Джордж Терон Байнум IV, Колин Пауэлл, Алексей Навальный, Никола Тесла, Дональд Трамп, Джо Байден, Владимир Зеленский.

В некоторых случаях ПИ используются для именования конкретного человека, при этом функционируя в таких сравнительных оборотах и конструкциях, как: in … manner, in … style, in … type, a sort of …, a kind of …, like / such as / as if.

Несомненно, можно отметить тенденцию представлять национальные идеи в виде афористических высказываний или формул с использованием прецедентных феноменов. К примеру, Москву называют Третьим Римом, Санкт-Петербург нередко именуют Северной (Невской) столицей, то есть данные ПИ позволяют актуализировать фоновые знания; Чечня и Афганистан ассоциируются с «боевыми точками», «провалом США».

ПИ являются мощным инструментом передачи «культурной памяти» народа от одного поколения к другому. Способность воссоздать лингвистические и культурные образы, заложенные в прецедентных именах, определяет возможность преодоления языковых и культурных барьеров.

Прецедентная ситуация (ПС) — «эталонная ситуация, когда-либо бывшая в реальной действительности или принадлежащая виртуальной действительности, в результате которой возникает инвариант восприятия прецедентной ситуации» [5, c. 288]. В большинстве случаев обращение к прецедентной ситуации происходит через прецедентное имя.

ПС понимается и воспринимается членами конкретного сообщества, у которых есть свои ассоциации с тем или иным событием. В российской культуре Великая Отечественная война является символом подвига и воли русского народа, а в Германии 8 мая — это напоминание об освобождении от нацизма, но ни в коем случае не праздник. Или Thatcherite, monetarism — у американцев есть свои ассоциации с этим словосочетанием, а в русском языке мы говорим «смутные времена».

Рассмотрим примеры:

Russian man sentenced to life in prison over 2010 Moscow bombing.

More than 2,000 troops were sent at the request of Kazakh President Kassym-Jomart Tokayev.

Ввиду сильного общественного резонанса данное происшествия становится прецедентной ситуацией.

Прецедентное высказывание (ПВ) — это словосочетание, фраза, которые возникают в результате «текстовой редукции», свертывающей исходный прецедентный текст. Являясь прецедентным феноменом, ПВ может обладать тремя уровнями значений: поверхностным, глубинным, системным. Такие ученые, как В. В. Красных, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, Д. В. Багаева под прецедентным высказыванием понимают «репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности, законченную и самодостаточную единицу, сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу» [1].

Встречается явная тенденция к свободному использованию «чужого» текста, когда он становится основой для творческой переработки, например заголовок в газете The Guardian:

Better late than never to cancel Wimbledon…

Не часто удается найти полный фразеологический эквивалент, как правило, речь в данном случае идет об универсально-прецедентных высказываниях. Например,

The country’s defense capability is ensured for decades to come, but we cannot rest on our laurels and do nothing.

Прецедентный текст (ПТ) — законченный и самодостаточный продукт речемыслительной деятельности, (поли-)предикативная единица; сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу [8, c. 128]. Характерной особенностью современного публицистического дискурса является большое количество прецедентных текстов, используемых для привлечения внимания адресата через актуализацию в его тезаурусе ассоциативных связей, значимых для ценностной картины мира. К примеру, автор дает отсылку к истории:

But there are estimates that there could be over 50,000 civilian casualties in Ukraine, and millions of refugees flooding neighboring countries as they flee what could be the worst European conflict since the second world war; French President Emmanuel Macron's visit to Russia brought “an element of détente” to the crisis between the West and Moscow over Ukraine, but did not amount to a “miracle”, the EU's diplomatic chief said Tuesday (акцент на an element of detente, что в дипломатии берет свое начало около 1912 г., когда Франция и Германия безуспешно пытались снизить уровень международной напряженности; чаще всего этот термин используется для обозначения фазы холодной войны — политики ослабления напряженности между Советским Союзом и Западом).

По мнению Е. В. Пучковой, прецедентные феномены обладают рядом функций, которые позволяют им сделать повествование более логичным и более эффективно воздействовать на адресата. Е. В. Пучкова выделяет следующие функции [7].

1.     Функция воздействия на адресата. Прецедентные феномены задают определенную систему ценностей и антиценностей, которая в той или иной степени регулирует поведение представителей национального лингвокультурного сообщества. Иными словами, на адресата воздействует набор ассоциаций и стереотипов, связанных с определенной единицей, обладающей прецедентностью.

2.     Функция оценки. Прецедентное имя или текст позволяют не только отнести объект к определенному классу, но и дать ему субъективную авторскую оценку.

3.     Функция пароля. Читатель и автор образуют группу единомышленников, которые понимают друг друга и отделяют себя от «непосвященных». Таким образом, задействуется фон приемника, позволяющий вникнуть в суть того или иного высказывания.

4.     Функция языковой игры. С помощью прецедентных феноменов автор привлекает внимание читателя, в определенный момент возвращая его к тексту, тем самым снимая формальность и напряженность восприятия.

Рассмотрев признаки и функции прецедентных феноменов, мы пришли к выводу, что прецедентные феномены — это понятные, актуальные, многократно повторяющиеся в речи, устойчивые лексические сочетания, обладающие рядом функций, благодаря которым автор может выразить оценку, воздействовать на читателя и заинтересовать его.

Из вышеперечисленного можно сделать вывод: роль прецедентных феноменов двойственна. Они становятся инструментом в механизме манипуляции сознанием, при помощи прецедентных феноменов манипулятор сводит сложную информацию к ее простейшим элементам. В то же время они служат инструментом поддержания контакта и установления доверительных отношений между читателем, слушателем, зрителем и средством массовой информации, так как последнее дает своему потребителю возможность самому делать выводы из сообщенных фактов. В каждой сфере функции прецедентных феноменов могут быть разными, но главное для каждой из них — отсылка к «чужому тексту».

Получив широкую известность, прецедентные феномены способны укорениться в сознании большой группы людей и приобрести статус национальных, культурных или цивилизационных явлений (в зависимости от их распространения). На устойчивость прецедентных феноменов влияет множество факторов, но ценностный компонент является доминирующим: если прецедентный феномен отражает определенное явление или факт, актуальный и ценный для данного языкового и культурного сообщества, он может надолго закрепиться в коллективной памяти носителей языка. Изучение прецедентных феноменов показывает, что они могут иметь различные способы существования, статус, форму репрезентации и свой аксиологический потенциал; этот круг вопросов освещается в современной лингвистике.

Существует несколько классификаций прецедентных феноменов, основанных на различных критериях. Именно комплексный подход, учитывающий вышеперечисленные критерии, позволяет более детально рассмотреть и изучить особенности прецедентных феноменов и их функционирование в различных дискурсах.

Библиографический список

1.       Горбунов А. Г. Дискурс как новая лингвофилософская парадигма. Ижевск: Удмуртский университет, 2013. 56 с.

2.       Гришаева А. И. Прецедентные феномены как культурные скрепы (к типологии прецедентных феноменов) // Феномен прецедентности и преемственность культур: Коллективная монография под общ. ред. Л. И. Гришаевой, М. К. Поповой, В. Т. Титова. Воронеж: ВГУ, 2004. С. 15–46.

3.       Гудков Д. Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: Гнозис, 2003. 288 с.

4.       Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 7-е. М., 2010. 264 с.

5.       Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис, 2003. 375 с.

6.       Нахимова Е. А. Прецедентные имена в массовой коммуникации. Екатеринбург, 2007. 207 с.

7.       Пучкова Е. В. Функционирование прецедентных феноменов в газетных заголовках // Ученые заметки ТОГУ. 2013. Т. 4. № 4. С. 2106–2112.

8.       Слышкин Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. М., 2000. 128 с.