Границы этоса в иллюстрациях научных лингвистических статей по исследованию политических креолизованных медиатекстов

Томилова Александра Игоревна — Канд. филол. наук, доцент кафедры лингвистики и профессиональной коммуникации на иностранных языках, Уральский федеральный университет им. первого Президента России Б. Н. Ельцина, Екатеринбург, Россия

Научная деятельность за последние годы приобрела невероятную активность. К примеру, согласно данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, за последние 5 лет видимость России в формировании мировой исследовательской повестки увеличилась в 1,5 раза [10], что может быть обусловлено несколькими причинами. Во-первых, рост затрат на науку. По данным Министерства образования России, с 2014 по 2019 гг. совокупное финансирование научно-исследовательских проектов возросло в 2,7 раза; аспирантам, молодым кандидатам и докторам наук выделяются правительственные гранты и стипендии [8]. Во-вторых, по данным статистического сборника «Индикаторы науки» за 2021 г., за последние 10 лет количество ученых в возрасте 30–39 лет возросло в 1,6 раза ввиду увеличения рождаемости в 1980–1985 гг. [6]. Все вышесказанное иногда отражается на нравственной стороне науки.

Понятие этоса науки отражает одну из сторон морального регулирования в науке. Второй стороной является профессиональная этика ученого [9, с. 560; 2, с. 161 и др.]. Введенное в философию Р. Мертоном понятие этоса науки, несмотря на его «институциональные императивы», стало отправной точкой для рассмотрения этических аспектов научного сообщества и является востребованным концептом современной философии [7, с. 11]. Сам Р. Мертон определил этос науки как «аффективно окрашенный комплекс ценностей и норм, считающийся обязательным для человека науки. Нормы выражаются в форме предписаний, запрещений, предпочтений и разрешений, легитимируются в терминах институциональных ценностей <…> передаются наставлением и примером и поддерживаются санкциями, в различных степенях интернализируются ученым, формируя тем самым его научную совесть. Хотя этос науки не кодифицирован, его можно вывести из того морального консенсуса ученых, который находит выражение в обычной научной практике, в бесчисленных произведениях научного духа и в моральном негодовании, направленном на нарушения этого этоса» [11, с. 769]. Данное идеальное понимание на практике справедливо лишь для узкого круга профессиональных академических ученых, которые осуществляют научную деятельность для достижения профессионального признания и ради науки как таковой.

На современном этапе большинство исследований этоса науки для его определения идут от обратного и смещают фокус на неэтичное поведение ученых (несовместимое с идеями «чистой науки») как обратную сторону этоса науки. Так, например, Т. А. Виноградова современными социоэкономическими факторами, провоцирующими ученых на неэтичное поведение, считает следующие: жесткая конкуренция на мировом рынке труда; слишком большое значение, придаваемое количеству публикаций безотносительно их качества; коммерчески ориентированный рост связей между учеными и предпринимателями, который выражается в нежелании ученых давать полную информацию о проводимых исследованиях; увеличение объема и числа исследовательских программ при снижении качества контроля за работой каждого исполнителя, что ведет к ослаблению контактов с молодыми учеными, необходимых для передачи им ролевых моделей поведения, и др. [5, с. 30–31]. Е. В. Балацкий, говоря об этосе науки, рассматривает диссертационные ловушки как систему написания диссертаций на заказ и процесс получения ученых степеней людьми, не участвующими или участвующими в очень ограниченной степени в подготовке искомых диссертаций [1].

В нашей работе мы рассмотрим понятие этоса науки применительно к отбору учеными-лингвистами иллюстративного материала для научных статей, посвященных изучению политических креолизованных медиатекстов. Этот междисциплинарный обзор представляется актуальным по нескольким причинам:

· политический дискурс обладает агональностью [15], предполагающей радикальность мнений, полярность оценок, нарочитую заостренность выражений, что неизбежно отражается и в политических медиатекстах;

· креолизованные тексты сегодня являются основным способом представления информации в массовой коммуникации (в СМИ, интернете, в процессе обучения, в искусстве);

· растет интерес ученых к изучению огромного лингвистического материала не только в русскоязычном, но и в зарубежном медиапространстве в сопоставительном аспекте, что отражается в многочисленных публикациях, при этом нигде не ставится вопрос об этичности приведенных примеров.

Всевозрастающее значение медиадискурса в политической коммуникации породило новые формы общения с электоратом: видеоролики на YouTube, записи и медиафайлы в блогах, публикации в инстаграме и ведение собственного официального сайта [14, с. 58]. Новые медиа: социальные сети и мессенджеры — все чаще используются для вовлечения молодежной аудитории в политическую повестку, эффективно используя доминирующий визуальный канал восприятия поколений миллениалов и зумеров. Манипулятивный характер подобного воздействия новых медиа находит успешное применение как в политической агитации, так и при достижении целей политической дискредитации [3]. С учетом возрастных характеристик преобладающей аудитории интернет-сообществ интернет-мемы получают крайне широкое распространение в медиапространстве. Под политическим интернет-мемом понимается креолизованный поликодовый текст интернет-коммуникации, основной функцией которого является имплицитное эмоциональное воздействие на реципиента с целью формирования определенного политического убеждения. Манипулятивное воздействие политических интернет-мемов, по мнению М. В. Плотниковой, позволяет классифицировать их как деструктивные элементы политической коммуникации [12].

Интерес к изучению креолизованных политических медиатекстов возрос за последние десятилетия: политическая карикатура подвергается многочисленным лингвистическим экспертизам, приводятся ее различные классификации, политические видеоролики и интернет-мемы как отражение различных мировых и национальных событий становятся объектом исследования, и др. Свои научные статьи ученые-лингвисты и переводоведы щедро наполняют примерами карикатур из зарубежных и отечественных медиа, подробным описанием содержания исследуемых видеороликов и т. п.

В условиях глобального политического и экономического кризиса СМИ в качестве четвертой власти активно прибегают к наиболее действенным приемам манипулирования и все чаще используют креолизованный текст для более быстрого воздействия на реципиента. В этом контексте стоит отметить, что «пятой властью» многие авторы (U. C. Mandal, 2007; А. А. Ковалев, 2022; В. А. Маковский, 2019) называют коммуникацию граждан в социальных сетях, особенно активную политическую коммуникацию. Медиалингвистика, эколингвистика, политическая лингвистика, когнитивная лингвистика, лингвострановедение, переводоведение и другие науки мгновенно отражают данный материал в своих исследованиях.

И. А. Василенко [4] выводит вопрос на иную высоту, говоря об информационной революции, отводя в этом политическому медиатексту и медиадискурсу в целом важнейшую роль, указывая, что пропагандистская техника и политическая реклама сейчас уже стали важнее реальных политических шагов, что СМИ под силу уничтожить в виртуальном пространстве символический капитал культуры, на котором, по мнению современных социологов, политологов и культурологов (П. Бурдье, 2001; З. Бзежинский, 2008; А. Н. Назаренко, 2021, С. И. Старикова, 2019; А. Н. Черепанова, 2017), держатся многие державы, поскольку человеку как существу, ищущему смысл, важно опереться на определенную систему нравственных координат, разделить добро и зло, чтобы противостоять внешним обстоятельствам. Когда человек четко идентифицирует себя с определенным обществом с четкими ценностями, это помогает коллективно выжить в самых сложных ситуациях, именно поэтому люди без четкой позиции и социокультурной идентичности легче всего поддаются политическому манипулированию.

С принятием 5 апреля 2022 г. Федерального закона № 58-ФЗ «О внесении изменений в статьи 3.5 и 13.15 Кодекса РФ об административных правонарушениях» встает вопрос о границах этичности публикации в качестве иллюстративного материала к изучаемым явлениям карикатур, выражающих неуважение к символам воинской славы, памятным датам России, связанным с защитой Отечества, ветеранам и др., которые встречаются в зарубежных СМИ. По данным И. А. Василенко, 85 % мировой информации производят сегодня США, а большинство западных СМИ представляют образ России отрицательно, при этом отмечается, что чем сильнее становится Россия экономически и политически, тем сильнее информационное давление извне [4, с. 16]. В связи с этим перед учеными-лингвистами и переводоведами стоит сложный вопрос отбора материала, который пока не отрегулирован никакими документальными положениями: какие карикатуры включать в качестве доказательной базы проведенного исследования, а на какие просто ссылаться, ведь даже не являясь автором подобных политических карикатур, можно косвенно способствовать их распространению. С другой стороны, нельзя игнорировать данную тематику, ведь, как отмечает Е. А. Репина, ученым нужно ставить перед собой и задачу предоставить читателям механизмы для самостоятельной оценки политических креолизованных медиатекстов, чтобы не попасться на ложные сведения, не превратиться в легкоуправляемый электорат, искать факты и доказательства, критически мыслить [13]. Это представляется особенно важным в современных условиях неограниченности доступа в интернет с многочисленными разнородными источниками информации. Ученые своим авторитетом и с помощью подробного разбора могли бы внести вклад в достижение этой цели. Все больше популярности в научных работах набирает экология перевода и вопросы лингвистической безопасности.

Подводя итоги проведенного обзора, который претендует не на исчерпывающие освещение темы, а скорее лишь на открытие вектора для дальнейшего более глубокого изучения, можно отметить следующее.

· Выделенные Р. Мертоном императивы этоса науки (универсализм — независимость результатов научной деятельности от личностных характеристик ученого; равные права на научную карьеру для людей любой национальности и любого общественного положения; интернациональный и демократический характер науки; коллективизм, который предписывает ученому незамедлительно передавать плоды своих трудов в общее пользование (научные открытия образуют общее достояние, «права собственности» в науке фактически не существует; ученый получает выгоду только в качестве признания и уважения как автор открытия); организованный скептицизм, который требует детального объективного анализа по отношению к любому предмету, так как никакой вклад в знание не может быть допущен без тщательной, всесторонней проверки (ученый обязан подвергать сомнению как свои, так и чужие открытия и публично критиковать любую работу при обнаружении ее ошибочности); бескорыстность, предполагающая, что ученый должен строить свою деятельность так, как будто у него нет других интересов, кроме постижения истины (предостережение от поступков, совершаемых учеными ради того, чтобы затмить соперников или получить личную выгоду)) требуют пересмотра и углубления с учетом новой реальности не идеальной классической науки, а большой науки с диктующим условия внешним финансированием, так как исполнение многих норм стало невозможно, при этом поднятый вопрос границ этоса науки приобрел в настоящее время новую актуальность.

· Креолизованный политический медиатекст имеет высокий манипулятивный потенциал и мгновенно воздействует на получателя информации, который зачастую не способен самостоятельно верифицировать получаемые данные в силу разных причин, среди которых уровень образованности, начитанности и осведомленности о механизмах манипулирования. Некоторые современные зарубежные политические креолизованные медиатексты нарушают ФЗ № 58 от 5 апреля 2022 г. «О внесении изменений в статьи 3.5 и 13.15 Кодекса РФ об административных правонарушениях» и требуют осторожности при иллюстрировании изучаемых вопросов на их материале российскими учеными в свете лингвистической безопасности.

Библиографический список

1. Балацкий Е. В. Диссертационная ловушка // Свободная мысль — XXI. 2005. № 2. URL: http://biometrica.tomsk.ru/disser_trap.htm.

2 Бандурина И. А. Этос науки и этика ученого // Высшее образование в России. 2010. № 5. С. 161–164.

3. Богоявленская Ю. В. Стратегия дискредитации чужих во французском дискурсе социальных медиа // Вопросы управления. 2021. № 5 (72). С. 5–21.

4. Василенко И. А. Образ России в виртуальном диалоге культур // Вестник Московского университета. Сер. 12. «Политические науки». 2008. № 3. С. 3–20.

5. Виноградова Т. В. Этические проблемы творчества ученого: научно-аналитический обзор. М.: ИНИОН, 1993. 48 с.

6. Индикаторы науки: 2021: Статистический сборник / Е. Стрельцова, Т. Ратай, М. Коцемир, Г. Сагиева, А. Нефедова, В. Полякова. URL: https://issek.hse.ru/news/454933528.html.

7. История и философия науки: философия науки: Хрестоматия / Д. В. Аникин, Н. В. Бряник, А. А. Карташева, Т. С. Кузубова, А. А. Петько, М. В. Пырина, О. Н. Томюк, Н. П. Цепелева; научный редактор Н. В. Бряник; Министерство науки и высшего образования Российской Федерации, Уральский федеральный университет. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2021. 240 с.

8. Как государство поддерживает молодых ученых. URL: https://www.minobrnauki.gov.ru/press-center/news/novosti-ministerstva/21478/.

9. Кохановский В. П., Лешкевич Т. Б., Матяш Т. П., Фатхи Т. Б. Основы философии науки. Ростов-на-Дону: Феникс, 2004. 608 с.

10. Коцемир М. Н., Фурсов К. С. Позиции России в глобальных исследовательских фронтах. URL: https://issek.hse.ru/news/435851927.html.

11. Мертон Р. Социальная теория и социальная структура / Пер. с англ. Е. Н. Егоровой и др.; науч. ред. З. В. Каганова. М.: АСТ: Хранитель, 2006. 873 с.

12. Плотникова М. В. Directed by Robert B. Weide: манипулятивный потенциал политических интернет-мемов в эпоху постправды // Государство, политика, социум: вызовы и стратегические приоритеты развития. Устойчивое развитие регионов: Материалы XVI Международной научно-практической конференции (Екатеринбург, 25–28 ноября 2020 г.): в 2 т. Т. 1 / Науч. ред. М. Б. Ворошилова. Екатеринбург: Уральский институт управления — филиал РАНХиГС, 2020. С. 154–160.

13. Репина Е. А. Политический текст: психолингвистический анализ воздействия на электорат: Монография / Под ред. В. П. Белянина; предисловие В. А. Шкуратова. М.: Инфра-М, 2012. 91 с.

14. Чекунова М. А. Новая культура медиадискурса и современная политическая коммуникативистика // Верхневолжский филологический вестник. 2022. № 1 (28). С. 55–63.

15. Чудинов А. П. Политическая лингвистика: Учебное пособие, 4-е изд. М.: Флинта: Наука, 2012. 256 с.